Зинаида Петровна решила повеситься и набрала номер Николая.
- Да, Зина, слушаю, - уставшим голосом произнес Николай.
- Коля, я хочу повеситься.
- Сейчас все хотят повеситься, Зина. Погода такая.
- Я не смогу одна. Мне нужна твоя помощь, Коля. Ты можешь толкнуть табуретку, когда я буду уже совсем готова? Как самурай самураю.
- Тебя повесить, значит, нужно? Нет, Зина, это не ко мне. Это не по-самурайски. И потом, я прекрасно знаю твою нестабильность. Приедешь к тебе на минутку табуреточку толкнуть, а ты закатишь истерику и в постель потащишь. Извини.
- То есть, ты, Коленька, сукин сын, меня ни убить, ни выебать не можешь?
- Как самурай самурая – нет.
Зинаида Петровна выключила телефон. Легла на диван и закурила.
- Ни любви, ни смерти, - думала она, рассматривая облачко табачного дыма, - путь воина бесславно завершен. Что же делать самураю в отставке? Разводить цветы или, может быть, кошек? Как скучен мир без драки… Нужно подумать об этом завтра. У меня есть время, чтобы подумать. Торопиться некуда. Самурай должен умирать с улыбкой, без унизительной поспешности.
